Глава первая. Западное возвышение.
Мудрый учитель прокладывал себе путь на запад, в Индию день за днем. Никто не мог назвать времени, когда он родился, ибо было это давно, потому называли его часто перворожденным. В чем состояло его искусство? Он был посвящен в тайны недеяния, которое не знает, что есть конец и что есть начало. Что не заканчивалось и не начиналось, то называется извечным. Путь восхождения к высотам духа вышит шелковой нитью Дао. Тот, кто понимает истину, излагает ее на письме, зачастую это куда более убористо, чем на словах, потому, чтобы записать свод истин Дао с помощью иероглифов, достаточно и пары бамбуковых дощечек. ( подчеркивается тот факт, что слова обрисовывают форму понятия звуками, в то время как иероглифы призваны отобразить суть понятия) Говоря о Дао, мы тем самым излагаем суть Естества. Кто следует его заветам – может достичь его, кто слышал о нем, может рассказать об этом остальным. Но помни, что кто знает и имеет понимание, тот хранит молчание, незнающий же не умолкает. Говорящий с помощью звука собственного голоса, пытается подражать услышанному, это в его природе, путь речи – его путь. Не умудренный в Дао часто с помощью слов доставляет хлопоты, ведь он исходит из того, о чем не слышал, не говорил, чего не знает. Взять например знатока музыки. Такой человек понимает, как следует обращаться со струной, что извлекает звуки, но понимание это живет не только в его руках, но и в его сердце, оно сродни чувству, и язык не в состоянии описать его. Истина Дао ясна не каждому, суть ее слишком тонка, чтобы выразить ее на словах, потому постигший ее безмолвен. Кто знаком лишь с языком звука – скорбеть должен, он полагается на смысл прозвучавшего, а идущее от сердца через рот искажается, незнающий не умолкает.
Глава вторая. Глубинная суть Дао.
Суть Дао спрятана глубоко, она сокрыта от посторонних глаз на самом дне океана Пустоты. Тот, кто смог постигнуть суть его, не способен на подлость, дух его чист. Потому такой человек немногословен и не стремится убеждать в своей правоте других (отсюда даосский принцип «постигший не доказывает, доказующий не постиг»). Такой человек говорит мало, а знаков на бумаге оставляет и того меньше. Он ведет диалог с самим собою с помощью бумаги и пера, пытаясь таким образом приблизиться к разгадке собственной природы. Каждый знак священного трактата – это великая драгоценность, каждый иероглиф на его страницах заставляет задуматься всерьез, что еще может заставить мысли воспарить так высоко? Взращивание способности мыслить самого мыслителя приводит к Великому Естеству, в котором познается Дао. Помни о том, что сами знаки не могут рассказать о Дао, Дао не живет в них, но наполняет помыслы (Лаоцзы не раз упоминал о недопустимости схоластического подхода к своему учению, невозможно найти свой собственный путь, руководствуясь костными утверждениями). Стоит уважительно относиться к священным письменам и ритуалам, но не забудь и о том, алчущий истины, что сам ритуал вторичен, первичен лишь танец духа.
Глава третья. Великий мастер.
В Поднебесной есть ученые мужи, великие мастера, находящие покой среди книжных слов, есть и те, кто словом изреченным вершит дела, они ведут беседы и любят рассуждать. Тот, кто не ленится и прилагает усилия, духовным трудом наполняя всякий шаг, достигает Дао. Но чтобы познать истину, нужно сперва познать Пустоту, именно через нее постигается истинная природа вещей и самого человека.
От того, кто не приемлет зла, дурные духи уходят сами. Недеяние – вот единственная деятельность, способствующая продвижению по пути Дао. Неискушенный в молениях и пении гимнов в силах спасти себя от злых духов силой одного лишь намерения собственной души. Тот, кто не кичится совершенством духа, получает благословение свыше(бессрочный мандат Неба). Совершающий недеяние не строит планов. Кто никогда не выходит? Тот, кто не заходил. (Кто не умирает? Тот, кто не рождался.) Деятельность лишь ради получения результата неестественна. Помни об этом.
Глава четвертая. Легкие шаги осторожного путника.
Действующий с осторожностью подобен тому, кто умело сохраняет великое сокровище. Я сам стараюсь быть предусмотрительным и мудрым, потому не строю планов на отдаленное будущее. Я не знаю, что готовит нам грядущее, чем обернется даже завтрашний день, так к чему загадывать?
Правитель, поощряющий честных подданных, воистину мудр, ведь так он избегает многих ошибок, именно так может он заметить и вылечить недуги, от которых страдает его царство. (Лесть услаждает слух правителя, но становится препятствием на пути к процветанию государства, ведь язвы его она скрывает под цветастой пеленой лживых слов.)
Кто проводит время в уединении, день за днем проживает вдали от людей в доме пустом, от чужих посягательств далеком, кто думам о высоком предается, позабыв и о славе, и о выгоде, и о почестях, кто упражняет мысль в постижении Единого, тот ни в чем не знает недостатка, но всему знает меру. Кто далек от пресыщенной повседневности, тому пыль каждодневных сует не застилает глаз; такой человек способен разрешить любую загадку, постигнуть любую тайну. Тот, кто внимательно наблюдает за происходящим вокруг, многое замечает и рассуждает много, но лишь малую часть своих мыслей высказывает вслух. А если он и растворяет уста, то слова подбирает тщательно и без дела не сотрясает воздух.
Тот, кто много внимания уделил изучению литературного труда, скорее поймет смысл написанного, ведь он искренне желал этого и посвящал этому всего себя. Чтобы постигнуть, надобно приложить усилие. Даже достижение недеяния требует старания.
Нашедший свое место в жизни, пройдет через все хитросплетения судьбы. Стремящийся познать безграничное, достичь беспредельного, приблизится к Великим Бессмертным и сам сможет стать подобным им.
Глава пятая. Образ Дао.
Великий учитель сказал:
Дао не имеет начала и конца, оно лишено постоянной формы, оно кажется нам чем-то туманным и смутным. Но не все способен охватить наш разум. Если я только что посадил дерево, разве смогу я в тот же миг увидеть его будущие корни, ветви и листья? Нет, перед моими глазами лишь росток, но он не будет таким всегда, и форма его будет меняться со временем. Такова суть изменения вещей. Таковы огонь, вода, земля и ветер – четыре стихии не замирают ни на секунду. Весь мир задуман быть изменчивым и разнообразным, потому нам дано ощущать все четыре вкуса: и сладкий, и кислый, и соленый, и горький, а сила и слабость существуют бок о бок.
У ветра сто дорог, если здесь его присутствие не ощущается, это не означает, что он замер, это лишь говорит о том, что где-то еще он бушует. У десяти тысяч вещей сотни сходств и тысячи различий в имени и сути. У каждого явления своя причина, но всем вещам дано единое начало.
В этом кроется секрет единства противоположностей и изменчивости формы. Но стоит помнить о том, что одна крайность невозможна при отсутствии другой: где проявляется Инь, там не обойдется без Ян. Тысячи явлений берут начало в Дао, но суть их различна. Каждый отдельный человек не тождественен всему человечеству.
Все рождается из Пустоты, Пустота – мать всех вещей, каждое свое дитя она наделяет особым духом. Тысяча звуков рождается, стоит лишь музыканту притронуться к струне. Одно лишь касание, а какова разница в тонах и длительностях. Один голос оживляет тысячу песен.
Голова – венец всего тела, потому Дао проникает в тело человека через голову. Древние говорили, что Дао – это Естество, а ключ к умиротворению каждого можно найти в спокойном течении Пустоты внутри. Трепещет струна, рождая пять звуков, которые сочетаются, образуя мелодию, дарящую человеческой душе покой, но меж звуками лежит пустота. Рассеивается Инь, и приходит Ян. Одно божественное дыхание порождает шесть основ (имеются в виду шесть индрий, шесть инструментов мистического чувственного восприятия внешнего мира). Издревле существует жизнь и смерть, а Дао течет всюду меж ними, рассеиваясь вокруг. Когда уходит доброе и теряется правдивое, подрывается самое основание, фундамент, на котором построен Мир, рушится, и приходит конец, наступает неотвратимый финал. Но природа Дао необыкновенна, Дао извечно восстает, чтобы возродиться в новых началах.
Глава шестая. Порожденные Дао.
Великий учитель сказал:
Основной закон Дао – это закон Великого Естества, Дао лежит в основе всех вещей и явлений. Все, что окружает нас, объединено общностью своего начала в Дао. Все рождается и умирает в нем, исчезает и возрождается. Так появились пять добродетелей и пять стихий, так возникла Инь и воссияла Ян.
Ничто не создано неизменным, все движется в водовороте перемен, смертей и новых рождений.
Я впускаю Дао в свои мысли, и туман уныния и страстей, скорбей и печалей рассеивается. Что свет знания, что тьма неведения – все едино, не это важно, важно лишь то, насколько каждый из нас следует в потоке естественного течения жизни (имеется в виду, что знание, которое нельзя применить, ничем не лучше незнания). Тот, чьи глаза не видят отблесков тайных намеков (не отвлекается на под влиянием постороннего ), в покое познает окружающее.
Земля и небо, человек и тысячи вещей – все это брошено в бездонную суму Пустоты. В водовороте перерождений перемешиваются даже имена вещей. Даже бытие и небытие друг без друга немыслимы.
На каждое слово истины найдется опровержение, но появление опровержения и есть первое доказательство истинности утверждения.
Носитель истинной мудрости не вступает в словесный поединок с невежей («…и не оспоривай глупца»). Идущий своим путем и понимающий всем существом, что путь этот верен, уже не внемлет колдовским речам темных сил, пытающихся его запутать. Отчего же так многие склонны пороку, откуда у человека такая наклонность? Почему ни знающие, ни невежественные не могут объяснить природу человеческой души? Чтобы познать истину, обратись к истине, чтобы познать Дао, осуществляй Дао. Важнейшие вопросы не находят ответа запросто, жемчужные крупицы знания умелый искатель выносит из вод океана невежества. Но ищущий истину обретает благословение Небес, тот же, чей ум влачит жалкое существование в безвестности по доброй воле, изначально несет на себе проклятие. Совершенствование ума благотворно сказывается на всем теле, кто пренебрегает развитием разума, вредит себе, и слабого своего ума, и дряхлого тела лишается он раньше.
В чистой душе ребенка можно посеять и взрастить семена добродетели, воспитать из сына благородного мужа. Но нельзя забывать и о том, что течение потоков жизни непредсказуемо: что-то вдруг исчезает, а что-то неожиданно является из небытия, то, что казалось невыполнимым, свершается. Побуждения разума и сердца, тела и духа, порой не совпадают и вступают в сражение друг с другом. Отцы и сыновья, любя друг друга, перестают порой друг друга слышать. Даже меж самыми близкими возникают раздоры, оставляющие в душах глубокий след. Что с этим поделать? Человек оступается на пути, и ничего нельзя с этим поделать. Следует чаще указывать тем, кто рядом с тобой, не на их промахи и огрехи, а на верные решения, в пример приводить их же достойные дела. Именно так поступает благородный муж.
Глава седьмая. О правде и лжи.
Великий учитель сказал:
Пророк ложного учения порой говорит прямыми речами, откровенными словами, которые могут не противоречить действительному порядку вещей, но согласовываться с ним (автор имеет в виду, что сложнее всего распознается та ложь, которая преподносится вперемешку с правдой, когда общий смысл сказанного, казалось бы, не противоречит истине). По этой самой причине зловещие планы пророков ложного учения зачастую исполняются, получая благополучное завершение, им часто сопутствует удача. Они сперва зарывают в землю корни, а потом, когда подойдет срок, собирают урожай, плоды которого весьма обильны. Но суть Дао не такова. Учение Дао опирается лишь на истину. В Дао ложь не смешивается и истиной и не пытается занять ее место. Священная истина Дао подпитывает родник жизненных сил человека, поддерживает его дух. Кто следует путем Дао, сможет стать носителем чудесного мастерства, необыкновенного дарования, которое позволит ему умирать и возрождаться, воспарить над землей, словно игрушки передвигать горы и превращать их при желании в пыль. Кто знает, что еще под силу такому человеку? Глаза и уши, которыми наделен каждый человек, способны различать цвета и звуки, но они могут и ошибаться. И самого человека, и его чувства можно обмануть. Незнакомый плод может иметь сладкий запах, но это не означает, что он будет приятен на вкус. Все мы наделены телами, которые страдают от боли и зуда, жары и холода. Благополучие нашего разума также может быть отравлено скорбями и горестями. Но мы ограничены пределами собственного тела и именно потому подвержены скорбям и тяготам (известно следующее выражение Лао Цзы: «Я наделен телом, потому и подвержен тяготам и вынужден переносить их »). Если кому вдруг придет в голову сравнить ушедший день с сегодняшним, то увидит он, что многие вещи теперь обрели свой законченный вид, окончательный облик. Вот я например постарел: волосы мои стали седыми, я одряхлел, созрел (лишь пройдя до конца долгий жизненный путь, человек обретает свой истинный облик). Мой дух далек теперь от мирской суеты, сам я словно отрезан от бренного мира. Чему истинный мудрец, небожитель, чудотворец посвящает свои дни? Он упражняет собственный разум в постижении Единого! Иные сыны человеческие не умеют блюсти заветы, не умеют управлять людьми, но занимают посты важных сановников.(Разве могут они справиться с поставленной перед ними задачей?) Но иные могут жить, не совершая лишних движений ( не тратить силы попусту и не «бросаться во все тяжкие» в моральном и физическом плане), и достигая тем самым спокойствия и умиротворения. Человек может отбросить свои желания и страсти, позабыть чаяния, тогда, приступив наконец к делу, он все сможет исполнить, не будет для него ничего невозможного. Человек может совершать недеяние, но быть непоколебимым в своих (благородных) стремлениях.
Помни, что слова, сорвавшиеся с твоих уст, обретают форму и разлетаются по всему свету. Следует различать слова и отделять правдивые от лживых. Способный принять истину следует путем трудным, но верным, ведь стремление к истине приводит к Дао.
Постижение Дао способствует просветлению, но начинается путь к свету с изучения канона. Дао не делает различия между богатым и бедным, всякий может приобщиться к нему. Дао дает человеку понимание Великого Закона, истинной сути вещей, того знания, которое приносит человеку благодать, в которой человек станет пребывать постоянно, не приближаясь и не удаляясь. Овладевший знанием, может следовать ему, причем книга здесь порой лучший учитель, чем человек. Если уж возьмешься изучать канон своими лишь силами, не сторонний человек объяснит тебе, но сам ты познаешь, и в этом суть истинного пути (имеется в виду, что путь к вершинам познания Дао для каждого человека индивидуален, тот, кто возьмется Вас учить, будет невольно навязывать Вам свой собственный путь, а этого стоит избегать).
Глава восьмая. Земля и Небо.
Великий учитель сказал:
Извечные Земля и Небо, человек, все живые существа и тысячи вещей едины в своем происхождении в потоках Дао. Все предметы и явления проистекают из Великой Пустоты, в ее недрах таится первоначало всего и вся. Каждое свое дитя наделила она животворящим дыханием, внутренним светом и тайной мистической сути. Суть каждого явления сокрыта очень глубоко, подобно целебному источнику, воды которого можно испить, лишь раскопав необычайно глубокий колодец. Чтобы достичь этих вод, придется поднять горы мелких песчинок и расчистить грязь. Вся жизнь человека такова: мы словно идем среди мутной воды, где не в состоянии различить даже окружающие предметы; точно бредем наугад в безбрежном океане кромешной тьмы, не осознавая сути самих себя и сопровождающих нас явлений. Мы точно умершие, чьи глаза уже не различают ничего вокруг, даже собственного духа, покидающего бренное хладное тело.
Но все, что окружает нас, существует в неразрывном гармоническом единстве противоположных сил. Ежесекундно сплетаются в вечном танце Инь и Ян. Наш путь лежит через обширные просторы жизни, дорога далека, и на ней попадается всякое. Что бы ни встретилось нам, мы всякий раз должны к этому приглядеться, рассмотреть, сравнить с тем, что видели, пораздумать и понять суть того, что попало нам на глаза. Именно эти умения помогают преодолеть многие жизненные трудности. Тот же, кто пренебрегает ими, подобен слепцу, пытающемуся рассуждать о красоте цветка, немому, силящемуся вымолвить слово или глухому, просящему сыграть для него на цитре и стремящемуся разобрать хоть звук.
Также человеку требуется научиться обращаться с языком, ведь лишь так он сумеет воспринять чужую мудрость, которая копилась веками. Речения способны подарить знание, а грамотные споры – истину, об этом нельзя забывать.
Но и язык человечий не всесилен. Даже ему не дано описать глубины человеческой души и сокровенные думы сердца. Потому мы находим множество истин, но сама суть, корень жизни скрывается от нас в глубинных недрах тайны. Как же сможем мы познать суть Дао?
Глава девятая. Следуя путем Дао.
Великий учитель сказал:
Следующий моим советам и внимающий моему учению, принимающий заветы Дао, становится умудренным мужем. Но знание – не следствие одного лишь природного дарования, это то, к чему должен стремиться каждый, в чем каждый должен находить опору. Каждому живому существу, предмету и явлению уготован свой собственный путь. Все мы должны идти именно по тому пути, который начертан естественным порядком вещей. Стремящиеся к Дао, следующие за Дао, постигают Дао, всем сердцем стремящиеся к добродетели, обретают добродетель. Кто пренебрегал Великим Учением в прошлом, многое и многих теряет в настоящем. Потери такого человека гораздо чаще настигают на протяжении жизненного пути, чем адепта Дао.
Многих искушает отблеск золота, многих иссушает жажда почестей, изнуряет стремление получать раз за разом благосклонные взгляды правителя. Эти многие желаемое обращают в своих идолов и ежедневно возносят к ним свои молитвенные гимны, полные слов любви и восхищения. И часто кумиры одаряют своих просителей, ведь кто ищет – часто обретает, но становясь все знатнее и богаче, разве вспомнит хоть один из этих людей о тех, кто беден и влачит нищенское, совершенно жалкое существование, разве станет скорбеть о них? Нет, такому человеку доступно лишь негодовать раз за разом, что чаша его не полна. Чего бы ни имел – захочет больше, ведь жажда его неутолима. Кто не достал себе хоть капли ясного ума, не осветил себя изнутри светом мудрости, разве сможет совершить нечто действительно нужное, чтобы помочь другим?
Мое Дао подобно волосу, я знаю его длину и могу проследить его границу. В самом начале мир был не таким, как теперь, когда-то его составляла буря из песка и пыли, но все менялось постепенно и естественно. Нарушение естественного порядка вещей несет с собою одни лишь беды, кто совершает множество лишних движений, шагов в сторону на своем пути, разве найдет счастье? Горечь и разочарования становятся его спутниками.
Мое учение не навязывает никому единообразного пути, ведь путь у каждого свой. Мое учение лишь передает адепту представление о естественном порядке вещей. Прошлое рождает настоящее, а настоящее творит будущее, ведь листья и стебли не родятся без корней. Дао течет всюду, его потоки приводят к основам всего; кто следует Дао, может познать начало и конец сущего.
Мы сделались запертыми внутри самих себя, забыв о том, что ум ищущего подобен юному разуму ребенка, стремящемуся все открыть и исследовать, не стоит стараться обратить этот процесс, не следует замыкаться, ведь разве может затечь вода в сосуд с запаянным горлом?
Глава десятая. Беседа.
Великий учитель сказал:
Когда начинается моя беседа с учеником, ученик внимает мне; я говорю ему об истине, а он слушает, принимая мои слова. Лишь поступь недеяния приводит к вершинам Дао, лишь начиная взращивать человечность, можно вырастить добродетель. Береги того, кого назвал другом. Помни, что сам ты не приглашаешь человека в дом, ради того, чтобы встретить по всем правилам добропорядочного тона и не ради одних лишь приличий ведешь себя почтительно, но ради человека, ради друга, из уважения к нему ведешь себя радушно, ради него творишь ритуал. Церемония дружбы скромна, она лишена напыщенности, но суть ее в простоте и искренности. Благодеяние, совершенное тобой, приносит пользу прежде всего тебе самому, ведь благие дела возвышают человека. Благодеяние несет с собой выгоду, из человечности вызревает добродетель, из дружественного отношения вырастает уважение и почтительность, над листьями веры распускается безупречный цветок Дао.
Там, где есть добрые всходы, найдется и сорная трава, где есть добродетель, проявится и порок, завлекающий людей в свои сладкие сети. Посему мудрый, знает, что сущность явлений двойственна, где есть место одному явлению, найдется место и для его противоположности.
Слово слетает с уст в один миг, оно быстрее парящего среди облаков дракона, а вот дело не так скоро на ногу, по сравнению со словом, оно кажется черепахой. Жизнь такова.
Кто забыл о человеколюбии и долге, почтительности и уважении по отношению к окружающим, отринул искренность, тот обрек свою добродетель на гибель, тот сам сгниет в оковах своих необузданных пороков. Но Дао – это не крепкая дверь с засовом. Дао не сдерживает людей, но дает им принципы, ведущие дорогами добродетели, равно как не богатство помогает в любой беде, но искреннее желание близких людей. Следуй путем благодеяния, и пороки будут обходить тебя стороной, имей друзей искренних, пусть и не богатых, тогда их желание помочь тебе в момент нужды обратится в золото.
Взгляни на отражение в зеркале – оно повторяет любое твое движение, ты можешь увидеть его, но не можешь поймать, даже просто прикоснуться к нему не в твоей власти. Вспомни о магии слова, ведь сказанное разлетится по ветру, перестав принадлежать тебе; ни вернуть его, ни изловить, ни изменить уже не получится. Именно с помощью волшебства речи ложные учения частенько завлекают к себе людей, сбивая их с истинного пути.
Под этим небом людей великое множество, и у каждого из них свой путь, равно важный для окружающего мира, своя незаменимая роль; причем важна и великая, и малая, разве возможно быть даже императором в одиночку (даже тот, кто исполняет главную роль, не обойдется без того, кто играет вспомогательную)? Мир полон путаницы: даже неверные слова и ложные речи безостановочно гуляют в его пределах, перебегая из уст в уста. Но мир так сотворен, что ежели где-то торжествует ложное учение – там же зародится и истина, туда же придут ее слуги.
Разве прав тот, кто берет в руки оружие и идет проливать кровь не ради правды, но ради наживы, не ради спасения ближнего, но лишь ради чьей-то гибели?
Случается всякое. Мудрый часто покидает мир живых, а недальновидный и темный остается жить, отчего так выходит, разве можем мы узнать? Мудрый одаривает лишенного мудрости, но сам погибает. Дерево порождает огонь и дает ему пищу, но жаркое пламя сжигает его дотла, оставляя лишь угли да золу.
Глава одиннадцатая. Речи совершенно мудрого.
Великий учитель сказал:
Случалось мне слышать изречения совершенномудрого. Он говорил так: «Дао проявляется перед ищущим во время созерцания, Дао сопутствует всему живому, поэтому Дао – это Естество. Глазам дано видеть, а сердцу чувствовать всякое движение души, откликающейся на все увиденное. Но сердце безмолвно, ему не дано рассказать о том, что тревожит его, но таким даром наделены уста. Носу дано вдыхать и выдыхать, нос и рот – ветреные врата человеческого тела. Энергия Ци – это ветер жизни. Жизнь заключена в каждом дыхании, в каждом вдохе и выдохе. Мы перестаем дышать, лишь покинув мир живых, лишь оставив мир Инь и Ян. В движении Ци заключена жизнь: живые деревья и травы склоняются под порывами ветра, растут, цветут и плодоносят, умирая, они замирают и падают. Дыхание и движение Ци отличают живое от неживого. Ветер Ци множит различные явления: как благие, так и злые, несет целебное дыхание лесов и смрад морового поветрия.
Жизненный путь того, кто сумел выстроить себе жилище по душе (рыбацкая ли это хижина, каменные ли палаты) , может тянуться на годы дольше, нежели отрезок существования человека, так и не нашедшего себе подходящего пристанища в мире вещей; на хорошем месте и травы, и деревья растут охотнее, разве в этом мы чем-то отличаемся от них? Ветер Ци гуляет всюду, своим прикосновением разделяет живое и мертвое, полезное и вредное, здоровое и больное, холодное и теплое.
Всякий из нас наделен даром жизни и приговорен к смерти. Человек таков, так почему бы не избрать ему путь недеяния, не будет ли так лучше для него? Но кто считает, что совершение недеяния означает бездействие, тот ошибается. Кто не придирчив, тот реже теряет контроль над собой. Кто требует от мира и себя слишком многого, тот обречен оказываться во власти собственного гнева раз за разом. Отчего так? Нам, людям, отчего-то свойственно хотеть более, чем на самом деле необходимо, не получив желаемое, мы часто приходим в ярость.
Пять стихий порождают друг друга и враждуют друг с другом, но не стараются друг друга истребить, тысячи явлений происходят ежедневно, тысячи существ живут бок о бок, сохраняя равновесие в Мире и поддерживая его целостность. Все, что существует, изменяется со временем. Все, кто населяет мир, не остаются в одном качестве постоянно, им тоже свойственны перемены, переменам в Мире нет и не будет конца.
Всегда стоит помнить о том, что звезды далеки от нас, а земля находится прямо под ногами, уносясь в дальние дали в мечтаниях, не стоит забывать о той поверхности, на которой покоятся твои стопы. Знай, никто не достигал звезд, но многие падали на землю, и не у каждого из них был шанс совершить такую ошибку вновь».
Глава двенадцатая.
Великий учитель сказал:
Познавший окружающий Мир, приходит к Дао, дух такого человека защищен от посторонних, лишних мыслей. Три Светила (имеются в виду солнце луна и звезды), совершенство Дао и ветер Ци, поселившись в умах людей, торжествуют в них, направляя человеческий путь сквозь новые земли и последующие годы.
Подобно ночному видению, сну, свет истины просачивается в жизнь человека незаметно. Разве обратим мы внимание на каплю воды, скользнувшую по камню? Нет, но зато наверняка обернемся, услышав шум и журчание целого потока, разбрасывающего камни своей мощной струей, а ведь поток начинается с одной капли.
Истинное учение (так в даосских текстах часто аллегорически именуется сам Даосизм) может преподнести алчущему правды множество полезных мыслей, вот одна из них: «Тот, кто умеет довольствоваться малым и знает границу своим желаниям, уже совершает недеяние. Совершенства достигает тот, кто сумел отделить насущную потребность от мимолетного желания и разогнать тот легкий туман, который составляет суть любого чаяния». Недеяние не есть бездействие, это лишь отсутствие лишних движений; желания смущают наш разум, заставляя иной раз сойти с истинного пути по тому или иному случаю. Множество сил мы тратим на то, чтобы двигаться в ту сторону, куда не стоило и головы поворачивать, целебную воду родника Ци расходуем на то, чтобы поливать сорняки или пустые травы, цветы которых порой красивы, но плоды бесполезны либо вредны.
Чтобы изменилась форма, должна измениться суть. Чтобы суть приняла иной вид, извне должна прийти новая идея, будь то пыльца, заставляющая цветок стать плодом или мысль, перевернувшая в одночасье всю человеческую жизнь. Наш разум способен призвать к себе все, о чем попросит. Тот, кто призывает зло, может рассчитывать на скорую встречу с ним, кто призывает опасность, дождется и того, что она коварно притаится за ближайшим поворотом. Отчего далеко не каждый отважится всем сердцем призвать к себе благо? Глас страха разносится на дальние расстояния, зов страха громок. Зов немощи похож на разборчивый, вкрадчивый шепот. Лишь скажи: «Я слаб!», — и руки опустятся сами, а ноги подкосятся, скажи: «Я мертв!», — и вот уже жизнь тебя покинула.
Зачастую о сути вещи мы судим по ее имени, которое узнаем от других. Истинную суть всех вещей познать трудно, это требует сил, времени и чутья, а ярлыку имени поверить легко, но он обманчив, люди склонны забывать об этом. Даже безмолвная по сути вещь таким образом может ввести наш разум в заблуждение одним лишь звучанием имени своего. Многие люди следуют за призрачным огоньком своих желаний, но то есть болотный огонек, завлекающий в глубокую топь. Цветы удовольствия растут на краю бездны, несчастный пленившийся их запахом, падение в ее глубины может на время спутать с полетом к небесам, но это заблуждение принадлежит к числу тех, что рассеиваются столкновением с землей, ее реальность сомнению подвергнуть трудно.
Мы склонны испытывать жажду, но есть жажда вреда, а есть жажда пользы. Жажда богатства – это болезнь, а жажда знаний – благо, но оба эти явления называют жаждой – вот оно, непостоянство и коварство имени. Но что поделать, серьезные раны плохо заживают без применения лекарственных трав, вот только где найти снадобье, способное вылечить человека от близорукости разума? Но неужели это стоит таких трудов – сохранять разум в спокойствии, обороняя его от уколов порока и недальновидности? Каждый из нас способен защитить себя, каждый способен стать стражем своего духа, но большинство живущих никогда не поднимет оружия на чудовище, взращенное внутри них самих.
Совершенномудрый способен отличить зерна от плевел, потому не прислушивается к похвалам, потому не принимает поклонений и старается бежать как можно дальше от грохота людской славы. Он знает, что все переменчиво, что то, что обещает стать долговечным, оказывается временным, а явления, обещавшие промелькнуть в один миг, могут окружать нас годами. Постоянное и временное имеют свойство меняться местами непредсказуемым образом, но это закон нельзя переменить.
Глава тринадцатая. Заповедные слова. (Слово о сокровенном)
Великий учитель сказал:
Суть Дао описана с помощью заветных слов, укрытых под покровом тайны. Земля и Небо и все, что лежит меж ними, подчиняется единому закону. Человек может постигать его успешно либо безуспешно. Тот, кто идет ложным путем, не способен четко видеть и ясно понимать. Тот же, кого стремления ведут верным путем, все свое существо посвящает недеянию. Мир и благоденствие не покидают души того, кто опутан нитями недеяния с ног до головы. Истина Дао неощутима и глубока, непосвященный не в состоянии различить ее. Но тот, кто собирает ее по крупицам, не растеряет ее. Для начала стоит отринуть свои желания и чаяния, но не стоит разгонять свои мысли, отказываться от благородных устремлений. Оставив честолюбивые устремления, стоит жить в мире с собой, и предаваться медитации и посту в светлом жилище, с чистыми помыслами в голове. Помни, что прочтение тысячи императорских указов не упражняет ум, они не в состоянии ничего подарить человеческому разуму. Совершенство канона постоянно ускользает от очей разума. Человек не всегда может понять смысл того, что сказано, ведь смысл рассеивается вслед за тем, как затихают звуки. Слова подобны туману, который видишь, но не можешь осязать, или легкому облаку, к которому нельзя приблизиться, сколько не беги за ним. В Дао есть место правде и лжи, счастью и горю (это утверждение отнюдь не противоречит предыдущему утверждению о том, что Дао является истинным учением, в данном контексте имеется в виду «Дао» не как учение, а как всеобъемлющая сущность, моровой порядок вещей, в котором есть место всему). Жизнь многолика: пороку подвержены чиновники и простые люди, а добродетель часто спрятана. Гадание совершается, судьба являет свою волю, и приходит знание; испытания часто становятся нашим жребием, важно пройти их с чистым сердцем, не запятнав своей чести, пройти до конца и остаться искренним.
Глава четырнадцатая. Закон, единый для всех и каждого.
Великий учитель сказал:
Дао не заключено лишь во мне одном, оно живет во всяком существе, в каждом предмете. Оно является той самой силой, что движет всем сущим, но зачастую никто не замечает этого, никто этого не осознает. Этот закон един как для одного человека, так и для целого царства. Каждый из нас наделен телом и душой. Душа главенствует над телом, управляет им, но тело этого не ощущает. Мудрый правитель добродетелен по отношению к своему народу. Одаряя его своей благосклонностью, он ведет его за собой. Простой народ же зачастую не осознает, той пользы, которую несет стране такой владыка, хотя и следует за ним. Тайная добродетель становится основой явных свершений. Вот почему совершенномудрый скрывает сокровища духа глубоко внутри себя, не давая посторонним увидеть их.
Сын находится рядом с матерью, слушаясь ее и защищая ее. Так и народ, подчиненный правителю, встает на защиту своей Родины. Но дитя более послушно у добросердечного родителя, который заботится о нем. А народ тогда с большей готовностью следует указаниям государя, когда тот дарует своим подданным благоденствие.
Пустота проникает в душу человека постепенно, с течением жизни, а жизнь протекает медленно. Человеку даровано время, но не всегда он распоряжается им с пользой. Человек может растратить его на то, чтобы познать тысячу вещей, окружающих его, но не познать самого себя и своего предназначения. Собственный путь может оказаться для человека неразрешимой загадкой.
Глава пятнадцатая. Великое Ничто.
Великий учитель сказал:
Естество рождается в пределах Пустоты, называемой Великое Ничто, а Дао берет свое начало из Естества. Дао порождает Первое, Первое рождает Небо и Землю, а они дают начало тысяче вещей. Все созданное этими великими творцами подчинено Единому Закону и подвержено множеству метаморфоз Ци. Каждый человек обладает необыкновенным сокровищем – собственной жизнью, но не оберегает его. Зачастую это богатство он растрачивает в погоне за славой, почестями, золотом и прочими призраками мира вещей. Земля и Небо не таковы, они исполнены Дао (и живут вечно, ибо существуют не для себя).
Глава шестнадцатая. Туманное и непостижимое.
Великий учитель сказал:
Корни Дао залегают глубоко, они тянутся к основам основ Мира, Великой Пустоте, непостижимой и туманной. Тысячи вещей и явлений едины в неиссякающем потоке Дао, об этом я помню каждое мгновение своей жизни, но о дальнейшем промолчу.
Глава семнадцатая. Начало начал.
Великий учитель сказал:
Я родился среди волн великого моря Пустоты. Мой путь начался на просторах Великого Ничто, когда я явился из Небытия. Мудрость духа породила меня, в ней заключена моя жизнь, а в страстях сердца скрывается моя погибель, немало людей через свои страсти нашли лютую смерть. Тот, для кого голос сердечных страстей заглушил все прочие звуки, не может быть назван иначе, как заблудшим и больным. И я бывал болен, и я сходил некогда с верной дороги, но теперь искушения не завлекают меня в свои сладостные дебри, не сбивают с пути, теперь, по прошествии времени, я стал мудрее.
До своего физического рождения я еще не имел тела, над которым смог бы безраздельно властвовать, лишь кровь бежала по моим жилам, даруя мне силы, наполняя меня жизненными соками. Разве кто-то из нас помнит себя в те времена? Но уже тогда в каждом из нас ярким пламенем горела живая душа, для которой тело – лишь оболочка, повозка для перемещения в мире вещей, дом для жизни в мире людей. Тело может даже не замечать того, как искусно дух управляет им. Хороший хозяин содержит свое жилище в чистоте и наполняет его покоем и миром. Того же, кто слишком часто ворочается и совершает на жизненном пути множество лишних движений, дух стремится покинуть, Ци такого человека быстро утекает и иссякает.
Потому совершенномудрый не гонится за переменчивым карнавальным шествием страстей, он стремится оставить телесное вдали, возвращаясь к моменту, когда он еще не имел тела, не был рожден.
Казалось бы, разве может такое быть, чтобы человек имел тело, но жил так, словно не имеет его? Все очень просто, тот, кто не думает постоянно лишь о себе одном, живет подобно тому, кто не имеет тела. Добродетельным становится тот, кто забыл себя. Такой человек встречает на своем пути многие скорби, но разве ропщет он, разве требует себе золотых гор, разве желает многого? Помни о том, что тело находится снаружи, а дух живет внутри, внешность часто обманчива. В духе заключена искра жизни, она пребывает в теле до тех пор, пока в нем обитает дух.
Дао и высшая добродетель следуют одним путем
Глава восемнадцатая. Путь к совершенству Дао.
Великий учитель сказал:
В старину среди тех, кто шел путем Дао, не было бы никого, кто не познал бы истинной природы вещей, Великого Естества, противился бы его ходу. Путь сопротивления и насилия ничего не имеет общего с Великим Естеством. Всегда помни о том, что путь стоит выше цели. Учение стоит начинать не ради того, чтобы обрести высокий пост, но ради того, чтобы ступить на путь познания. Кузнечные меха раздуваются лишь тогда, когда кузнец работает и дела своего не завершил. Под этим небом есть место полноте и пустоте, явлению и исчезновению, длинному и короткому, малому и большому – обе крайности существуют, но нет в том причины для вражды, так и люди, хоть часто враждуют, не должны враждовать. В кузнице можно выковать меч, но мудрый человек берется ковать плуг, ведь семя истинной добродетели сеют и пожинают не на поле брани. Тот, кто познал пустоту и полноту жизни, отрекается от чаяний, не складывает из них фундамент своих поступков (с точки зрения даосизма, совершенномудрый не руководствуется личными интересами). Преступление зачастую вырастает из стремления получить желаемое, корни желаний часто питаются соками зла. Но тот, кто лишен их, бескорыстен, подобен Земле и Небу («Земля и Небо вечны, ибо существуют они не ради самих себя», — Лао Цзы). Не выкопав корневище целиком, не узнаешь, что его питало. Потому совершенномудрый прогоняет свои желания и тем укрепляет свое тело и дух. Потому ищущий Дао и идущий его путем хоть и смертен, но способен узреть сонмы бестелесных духов и небожителей, приблизиться к миру Бессмертных. Постигающий пытается анатомировать мир, что окружает его, давая имена всему, что видит, но познавший понимает единство мира, ему уже ни к чему тысячи имен.
Глава девятнадцатая. Обманчивая внешность.
Великий учитель сказал:
Когда люди собираются вместе, чтобы праздновать, лица их украшают улыбки. Они говорят теплые слова, но то, что стоит за этой ширмой, часто оказывается вне поля зрения того, кто принимает эти слова в дар. Они желают счастья, которое возвращается горем. Это один из простых путей, приводящих к большим бедам. Потому совершенномудрый не желает ни в мыслях, ни на словах. Потому зло не рождается в его устах и не может к нему вернуться.
Глава двадцатая. Даосская пустота.
Великий учитель сказал:
Тот, кто следует путем Дао, является адептом Великой Пустоты. Пустота как бы не существует, но она существует, она есть и это истина. Она как бы лишена содержания, но при этом полна. Тот, кто простирает руки свои к Небу, на своих ладонях ощущает течение потока Ци, могучего и при этом прозрачного до такой степени, что кажется, будто он невидим, будто его и нет совсем. Метаморфозы Ци порождают тысячи вещей, поток, единый по сути, распадается на десятки тысяч форм, непохожих одна на другую.
Потому совершенномудрый, следующий путем Дао и исповедующий принципы высших добродетелей, знает о сути первозданного хаоса Пустоты и соединяет свой дух с ним, пытаясь уподобиться ему. Также не забывает он о Земле и Небе и пытается перенять их невозмутимое спокойствие. Потому такой человек может казаться не обладающим знанием, но на самом деле быть наделенным мудростью Земли и Неба. Он стопы свои направляет туда, где пролегает путь Дао, но следует по этому пути, не оставляя следов, словно лишен тела, словно потерял свою постоянную форму. Как же получается, что происходит такое? Все очень просто, он всего лишь принял Единый Закон и стал ему следовать.
Совершенномудрый является хозяином своих чаяний и помыслов, он господствует над ними, но не они над ним. Он часто придается размышлениям, в которых оттачивает мастерство и остроту своего ума. Он следует Дао и потому может покинуть царство, но не может быть изгнанным, может быть отпущен, но не может быть отлучен. Мудрец, удалившийся от мира, обретает величайшие сокровища духа, разве может он быть нищим лишь потому, что сума его пуста, а одежды черны, а не пошиты из белого шелка? Иные говорят, что может, ведь его богатства таятся в глубинах его души, которая не видна постороннему человеку.
Потому совершенномудрый день ото дня может не говорить ни слова, не слышать ни звука, не съедать ни крошки и не открывать глаз, ощущая лишь, как его дух сливается с Пустотой, как душа его касается величайшей из тайн.
Человеку часто свойственно стремиться увидеть, но не быть замеченным, слышать, но не быть услышанным. Зачастую ему хочется высказаться, но слова его далеки от путей Дао, он желает отведать кушанье, но не может ощутить его действительный вкус. Все в один миг меркнет в безмолвии, где нет вкуса, где нельзя ничего достичь, ничем обладать, ничего получить. Об этом забывает человек. Можно все вернуть, но ничего не иметь.
Совершенномудрый же не участвует в круговороте вещей, но причастен к течению Ци. Одна волна его утекает, но возвращается другая, способная наполнить мудреца новыми силами. Поток Ци течет бесконечно, его ключи находятся у самых корней Естества, потому никогда не иссякают. Они питают круг перерождения, хотя сами лишены тела и формы.
Тот, кто хочет сохранить тело молодым и здоровым должен помнить, что именно недеяние благотворно сказывается на его состоянии. Поток Ци не перестает бежать там, где ничто не мешает его течению. Небо и Земля знают это, потому превращения и метаморфозы Ци изменяют их, но не разрушают. Потому они вечны.
Глава двадцать первая. О людях и скорбях их.
Великий учитель сказал:
Людям свойственно умирать, это одно из неизменных правил великого Закона; потому людям свойственно скорбеть. Но стоит помнить, что человеку свойственно скорбеть о человеке, но не отеле его, не о том, что безжизненным мешком осталось лежать в земле. Скорбь о теле, но не о душе демонстрирует лишь то, что дух ушедшего не ценили, не любили его. Нелюбовь же к духу говорит о том, что скорбящий забыл не только о душе ушедшего, но и о самих божествах.
Кто отринул божеств и бессмертных, разве может быть назван человеком моральным, идущим верным путем? Тот же, кто придерживается правил морали и заботится о сохранении личного достоинства, продолжает свой путь сквозь годы и, что уж тут таить, путь его долог, спокоен и верен.
Глава двадцать вторая. О том, как дух порождает.
Лао Дзы сказал:
Дух порождает форму, обличье, тело. Тело воплощает дух в мире вещей, для того оно и было создано. Тело и форма не могут сами стать духом и не могут сами родиться из небытия. Дух не может стать телом, не может воплотиться без тела, не обретя формы. Тело и дух должны сотрудничать, лишь так могут они замкнуть круг взаимного порождения и воплощения, где одна сторона невозможна без другой.
Дух, божество питает любовь к человеку, но человек не отвечает ему взаимностью, видя лишь себя одного и любя лишь себя. Потому совершенный человек мудр тем, что отказывается от знания. Он пытается вернуться к невежеству, в котором его душа находит путь к духу, дорогу к тем местам, где обитает божественное.
Глава двадцать третья. Невозмутимое спокойствие.
Лао Цзы сказал:
Совершенномудрый пребывает в состоянии невозмутимого спокойствия, его покой подобен тому, в котором живут извечно Земля и Небо. Его умение оставаться в таком состоянии – это необыкновенное дарование, чудесное мастерство, коим наделены также боги и духи. Обыкновенно же люди не знают покоя, не могут найти его, обрести и ощутить.
Дао заполняет все пространство от Земли до Неба. Его отливы в одном месте становятся приливами в другом. Дао пусто, но оно всегда заполнено до краев. В нем есть место расцвету и упадку, росту и увяданию, пользе и вреду, мудрым размышлениям и шепоту ереси.
Совершенномудрый прост, душа его безыскусна, как и он сам. Он знает, что все течет и мы в этом мире лишь гости, земля, по которой мы ходим – наша приемная мать, но она вскормила нас и подняла на ноги. Кто почитает ее, тот дольше живет на свете.
Глава двадцать четвертая. Душа и тело.
Лао Цзы сказал:
В каждом человеке есть зерно пустоты, ведь человеческое тело – ее дитя. Пустота порождает тысячи предметов, она – мать всех вещей. Душа также является из ниоткуда, ее приносят с собой потоки Ци.
Знающий заботится о теле, и скрывает его, чтобы его не лишиться. Скрывает человека в себе от глаз других людей, чтобы никто не узнал о нем.
В один из дней император умирает, оставляя сыну бразды правления. Если сам он мертв, но дело его живет в поступках и помыслах преемника и тот держит государство в руках своих крепко, то царство будет процветать, а сам император не будет предан полной и окончательной смерти. Когда рука правителя тверда, народ не решается на бунты и восстания. Когда всего довольно, подданные спокойны. Кто узнает принципы, согласно которым следует действовать, часто поступает противоположно узнанному. Люди из поколения в поколение имеют пристрастие к веселью, они тратят на него драгоценные часы и минуты своей жизни, растрачивая ее почем зря. Разве не знают они о том, как вредны удовольствия, завладевающие умами? Знают, но толку-то…
Кто непрерывно погружается в мутные воды, разве может разглядеть окружающие его предметы? Кто знает – идет, кто желает – идет куда-то, не разбирая пути, покидает (те места, откуда уходить не следовало), недалекий на самом деле далек от истины.
Совершенномудрый не ищет поддержки в Поднебесной. Он не молит о помощи демонов и духов, не ищет опоры в тысячах вещей. Но он ищет пустоту внутри себя, а сердце свое направляет к совершению недеяния. Это две его главных заботы. Он таков, словно не имеет тела, имея его, словно дух его не существует, хотя он существует. Именно это называют внутренней собранностью, постижением сокровенного. Именно это называют следованием принципам пути Дао.
Глава двадцать пятая. О том, кто лишен тревог.
Лао Цзы сказал.
Мудрый не тоскует и не жалеет, не предается посторонним измышлениям. Он пуст и потому беспечен, излишние тревоги не владеют его разумом ( не думай о многих печалях своих, иначе ты так и не выйдешь на свет). Недеяние и спокойствие занимают его дух и поддерживают его тело.
Но помимо мудреца есть и тот, кто стремится к изменению окружающего мира, жаждет, страстно желает получить все сокровища Поднебесной. Его чувства стремительны, а намерения тверды. Он в один момент облачается в доспехи, поднимает оружие и идет войной на все четыре стороны света. Тогда беда приходит к нему, распространяясь из самого его нутра, а страна погружается в хаос, не находится в ней более порядка.
Когда в стране нет покоя, народ бедствует, на него ложится тяжелое бремя, изматывающее его, а он старается, отдавая все свои силы труду во благо страны. А ведь те, кто трудится на благо государства, получают плоды, но не лакомятся ими. Так те, кто создают сокровища, своими руками выковывают секиры, мечи, ножи и алебарды для тех, кто их грабит, обескровливает и разоряет.
Мудрые говорят:
Человек может познать тысячи вещей. Если он добродетелен, а делом своим считает недеяние, он может прийти к таким высотам, что боги и духи упадут перед ним.
Глава двадцать шестая. Моя судьба.
Великий учитель сказал:
Моя судьба заключена во мне самом и лишь от меня зависит, она не принадлежит ни Земле, ни Небу. Я могу не видеть, не слышать, не обладать знанием, мой дух может не покидать тела, но издавна стремиться к Дао. Я кажусь отделенным от мира, но на самом деле сквозь меня, Землю и Небо текут одни и те же потоки Ци, их влага орошает все, что рождено на свет, и все, чему лишь предстоит родиться.
Множество людей совершают добро, не прикладывая к тому особых усилий, не задумываясь о принципах гуманности и справедливости, о чести и преданности, почтительности и вежливости, не из любви делают они порой это, но их свершения идут на пользу многим.
Говорят, что совершающий недеяние , достигает Дао.
На пути, ведущем к Дао, нет деяний, от человека, осененного светом божества, свет не исходит (он заключен внутри него самого) , а у совершенномудрого нет имени (чем ближе человек к изначальному, тем меньше в нем личного).
Глава двадцать седьмая. Воин и мудрец.
Каждый воин, имеющий оружие, может принести великое несчастье Поднебесной. Есть царства, не имеющие великих богатств, но даже в таком царстве найдется человек, богатствами обладающий. До той поры, пока тот человек не пользуется ими (во всяком случае, открыто) вокруг сохраняется спокойствие. Если же он начинает ими пользоваться и выставляет их напоказ, то губит царство, возмущает народ и призывает великие беды на свою голову.
Потому совершенномудрый таит свои духовные сокровища внутри себя, не показывая их всем и каждому без нужды, потому вид его прост и безыскусен. Потому, повстречавшись с дикими зверями, он не будет растерзан, потому ядоносным скорпионом или дикой осой не будет он ужален, а разбойник, поднявший на него руку или воитель, занесший над ним меч, не смогут повредить ему.
Глава двадцать восьмая. Великий военачальник.
Великий учитель сказал:
Тот, кто главенствует над воинами, может использовать силу оружия в руках сотен людей во зло. Наличие войска и мечей зачастую провоцирует войну. ( Воины существуют, чтобы сражаться, действовать. Меч выкован, чтобы убивать. Покуда есть необходимость в солдатах и оружии – не бывать миру. Покуда есть ножи, ими придется резать. )
Пользы царству не приносит тот, кто лишь владеет несметными сокровищами, но не использует их ради всеобщего блага. Но и тот, кто пытается пустить богатство в дело, зачастую создает причину большой беды. ( Если тайная добродетель может стать причиной явного благого дела, то добродетель, выставленная напоказ, способна принести больше вреда, чем пользы).
По этой причине совешенномудрый сокровища духа скрывает глубоко внутри себя, не выставляя их напоказ. Именно тот, кто обладает наибольшей мудростью, достаточной для понимания сложнейших жизненных вопросов, кажется простым, он честен и искренен. Он не выступает открыто, не стремится встать во главе войска, но старается обернуть ситуацию так, чтобы избежать войны. Совершенномудрый не пытается противоречить основному течению жизни, не старается подчинить дикого зверя. Познавший Дао не встает на пути свершения Великого Закона, не противится естественному ходу вещей, по этой причине осы не жалят его, а меч его не сечет.
Глава двадцать девятая. О людях.
Великий учитель сказал:
Причина, по которой люди не дорожат своей жизнью и зачастую погибают ранее положенного срока, заключается в человеческой доброте. Заметьте, причина не в карах, ниспосланных Землей и Небом, не в кознях и крамолах, которые куют злые духи и демоны, но внутри самих людей заключена она. Сами мы казним себя, сами становимся себе палачами.
Небытие порождает бытие, бесформенное обретает форму, успешно завершив дело, можно остаться в проигрыше, что тут удивительного?
Человек желает прожить долгую жизнь, но лишь обретя власть над своим сердцем и обуздав его порывы уздой закона, забыв о чувстве, изгнав свои желания можно продлить свой век.
Глава тридцатая. О том, кто странствует по Поднебесной.
Великий учитель сказал:
Пусть перед вашим взором предстанет человек, наделенный телом, мыслями и сердцем, духом и душой.
Если этот человек странствует по просторам Поднебесной, но благочестивые помыслы его уносятся за ее пределы; если этот человек пришел в одно из царств и пребывает там, а благочестивые помыслы его уже покинули его границы; если этот человек посетил самое малое селение и остался в нем, а благочестивые помыслы его далеки и от этого места; если человек этот в доме своем, но благочестивым помыслам его тесны и эти стены; если дух этого человека пребывает в теле, но душа не тяготится и этими оковами, то будьте уверены, этот человек – истинный знаток и последователь Дао.
Глава тридцать первая. О малом.
Великий учитель сказал:
Несчастья часто приходят неожиданно и застают нас врасплох, самая большая беда всегда начинается с малого. Но стоит помнить, что добро рождается во зле, а победа куется в самый бедственный и черный час. Великое берет свое начало в малом, а самые сложные явления начинаются с первых, простейших шагов. Помни, что все поразительное и высокое было когда-то незаметным и низким, а отдаленное – близким. То, что теперь стало бесценным, когда-то не стоило и ломанного гроша; то, что теперь расцвело снаружи, родилось из крохотного семечка, проросшего где-то в глубине. Движению предшествует покой, а расцвету и изобилию – годы упадка. Чтобы раскинулась Инь, должна воссиять Ян.
Великое Ничто становится действительностью, которая после исчезает в небытие, пустое наполняется, а полное – пустеет. Полнота и пустота завершают круг, так как всегда следуют друг за другом.
Глава тридцать вторая. Дао.
Великий учитель сказал:
Если человек пребывает в Дао, то и Дао пребывает в человеке, так тело рыбы, живущей в воде, в свою очередь содержит воду. Человек, теряющий Дао, находит смерть, так рыба, тело которой иссыхает, умирает без живительного тока влаги.
По этой причине Совершенномудрый, познавая себя, возвращает себя к самому началу пути, он чист как дитя, его дух лишен спеси, а руки не знают жажды расточительства, заботы не могут заключить его в свои душные объятия, а тревоги – окружить его плотным, непроницаемым кольцом. Его бесхитростная внешность скрывает истинные духовные сокровища, а дух его пребывает глубоко внутри, вдали от человеческих глаз.
Где царствует недеяние, там нет (лишних) свершений. В сильном царстве и народ благоденствует.
Тот, кто день ото дня пестует жизнь и стремится к Дао, обретает Великое Единство.
Глава тридцать третья. Владеющий царством.
Великий учитель сказал:
Дух истинного правителя глубок. Но как же достигнуть ему таких глубин, подняться до таких высот мудрости?
Воистину волшебными творениями можно назвать Землю и Небо, ибо Небо покрывает все своей пеленой, а Земля в своих ладонях держит все живые существа, вскармливая и взращивая их. Их не заботит выгода и накопление богатств.
Отринувший мир – владеет им, покинувший тело – обретает жизнь неизмеримо долгую. Потому совершенномудрый любя людей, не ждет, что его полюбят, радуясь окружающим, не ждет, что ему обрадуются, милостив ко всем, но не ждет милостей, верит, но не ждет, что поверят ему, оказывает помощь, но сам не просит ее. Таков его путь, путь Дао.
Глава тридцать четвертая. У каждого в сердце, во всякой душе.
Дао не заключено лишь во мне одном, оно пребывает в каждом живом существе, тысячи созданий несут его в себе, даже не подозревая об этом.
Все люди, живущие на свете, были рождены, наделенными душой, хотя навряд ли все они задумывались о своей душе, знали, откуда взялась она и о том, что жизнью своей они обязаны именно ей.
Когда правитель благороден и благодетелен по отношению к своему народу, подданным его, как правило, неведомо, что их благополучие является результатом благодеяний правителя.
Потому совершенномудрый свои духовные богатства хранит в самых глубинах своего нутра, его душевные силы не изливаются за пределы его тела без нужды.
Мать заботится о сыне, взращивая его в любви, когда он мал, а повзрослевший сын оберегает мать, воспитавшую его. Так и народ, о котором позаботились правители царства, приведшие его к процветанию, охотно служит своим владыкам и оберегает такое царство.
Пустота – мать всех вещей, она породила все сущее, потому несущий в себе ее живет долго, причем, чем более Пустоты в человеке, тем длиннее его жизненный путь.
Человеку свойственно стремиться к знанию, он может познать и описать все, что находит на Земле и в Небе, исследовать суть тысячи вещей, но так и не понять самого себя, так и не узнать, где находится исток его собственной жизни, где зарыты ее корни и каковы они. Незнание это – суть великое незнание.
Глава тридцать пятая. Тот, кто совершенствует себя.
Великий учитель сказал:
Истоки Дао, дарящего путь к совершенству, глубоки. Они берут начало у самых корней Мира и способны напоить своими живительными соками все живое.
Потому совершенномудрый стремится постичь прежде всего изначальное, найти истоки, уловить токи жизненных сил, его духовный поиск определяет его жизненный путь. Простой же человек отдается чувствам и страстям, это в свою очередь определяет его жизненный путь.
Перед нами два пути и нельзя сказать, что один из них верен, а другой – нет. Тот, кто хочет достигнуть совершенства вправе избрать любой.
Глава тридцать шестая. Дао и Дэ.
Путь Дао и добродетель Дэ, Земля и Небо, высокие горы и глубочайшие бездны — все они существуют не ради самих себя, не сами сделали себя таковыми и все не противятся своим основным свойствам. Мудрый муж, следующий Дао, отрекаясь от желаний, обретает Пустоту. Разве он обретает ее потому, что желает ее? Нет, но он обретает ее, так как Дао ему пролагает к ней путь. Исповедующий добродетель Дэ, возвеличивает свой дух. Разве такого его желание, возвеличить свой дух? Нет, но его преданность Дэ его возвышает. Небо сияет голубизной, разве стремится оно к этому? Нет, оно создано именно таким, божественная лазурь придает Небу такой цвет. Земля грязна, но и она не желала себе такой судьбы. Она таковой создана, потому таковой и является. Сырость появляется от влаги, она не возникает без нее, а сухость не может появиться без тепла и жара. Тысячи вещей рождены каждая со своей формой, они ли этого пожелали? Нет, но таковыми созданы они, каждая согласно тому или иному свойству. На высоких горах и подле глубоких озер обитают звери в великом множестве. Разве горы и озера попросили их поселиться подле себя? Нет, но звери лесные и горные выбрали эти места для жизни, так как сочли их для жилья подходящими. Тому причиной стали свойства этих мест. Разве уж это так удивительно? По той же причине рыбы и гады морские, жители глубин и водные драконы населили морскую пучину. Человек ,совершая недеяние, может взрастить в себе ростки Пустоты, самостоятельно, следуя своему пути, начать движение по пути Дао.
Что же видим мы? Что наш мир создает таковым? То великий Закон Естества, без него разве все так могло бы свершиться?
Глава тридцать седьмая. Добродетель и порок.
Великий учитель сказал:
Когда простой народ предается пороку, я не знаю об этом. Когда он озаряет свою жизнь лучами добродетели, это также остается для меня неизвестным. Я могу быть окружен людьми преданными, но не знать ничего об этом. Лучи добра растворяются в облаках Ци. Потоки зла исчезают в недрах Ци.
Потому Совершенномудрый говорит: «Я храню за пазухой сердце Поднебесной, ее мать, ее начало, ее источник всегда пребывает со мной. Все живое питается его благими водами, наполняет его живительной росой свои тела. Мне не проникнуть в думы других людей. Разве можно доподлинно знать, что движет человеком, злой ли это умысел или благие намерения? Я слеп, но я лишь человек. Небо видит ясно, оно не оставит отзывчивого, не забудет о добродетельно».
Глава тридцать восьмая. В уединении.
Великий учитель сказал:
Мой путь пролегает в тишине и безмолвии, следуя ему, я привык довольствоваться малым. Погасивший пламя своих желаний, рождает тишину и следует судьбе не переча и не сопротивляясь. Живое множится и наливается соками, текущими от истоков великой реки, изначальной Ци. Ее ключи бьют в самой глубине, ее потоки несут с собой золотые крупицы блага и пользы. Бесстрастность – вот та самая путеводная нить, что указывает тысячам вещей путь к совершенству. Высшее начало воплощено в природе, тот, кто приближается к ней, становится ближе и к совершенству. Потому Великое Ничто не имеет ни желаний, ни чаяний, ни забот.
Глава тридцать девятая. Напутствие мудреца.
Великий учитель сказал:
О мой беззаботный слушатель, я, странствующий издревле, вновь обращаюсь к тебе. Я сам принадлежу к Миру Вещей.
Тому потоку божественного, что течет сквозь нас и самое время, нет имени. Тело наше рассыпается со временем, а он все продолжает течь в своем неугасающем танце. Уходя сегодня, я вернусь к его истоку. Мир изменяется ежесекундно тысячей метаморфоз, за которыми не может угнаться наш взгляд.
Вот перед нами постоялый двор, освещенный искрящимися огоньками всех немыслимых и мыслимых цветов. Вот во дворик выходит сама Радость и хочет поведать нам что-то, она приветствует нас почтительным поклоном и молвит: « Есть на свете человек совершенный, Совершенномудрый, воля его всегда бывает исполнена».
Теперь подними глаза и посмотри пристально вокруг себя, наши ноги покоятся не на твердой земле, но на Пустоте, ведь жизнь наша – один миг, она изменчива и едино непредсказуема для старого и молодого. Пыль каждодневности покрывает наши души, порок отягощает их, но ото всего наносного можем мы освободиться, тогда и на сердце станет спокойнее и светлее. И если каждый поступит так, сбросит лишний груз, который несет на себе сквозь годы, тогда тысячи дел наконец завершатся. Как достичь этого? Дао – мой путь, мое учение, оно наставляет и направляет того, кто хочет идти. Наставления Дао не всегда заметны с первого взгляда (хотя их можно увидеть повсюду). Счастья нельзя достигнуть с помощью одного лишь знания. Вкус жизни сложно ощутить с первого глотка, трудно описать его, ведь его счастливые воспоминания делают его слаще, а слезы – горше.
Во всем нужна мера, нужно уметь умерить свой пыл, умерить амбиции, оставить службу, найти в себе силы охладить пыл своих чаяний, лишь тогда завершаются дела (лишь тогда начинается жизнь).